Эх, путь-дороги фронтовые…
На фронтах Великой Отечественной войны из шести сел Вагинского сельсовета смертью храбрых пали 355 солдат. Только из одной семьи Оттевых в период Великой Отечественной войны пять человек защищали Родину и все возвратились живыми.
А из небольшой деревни Павловка на фронт в Великую Отечественную были призваны 70 человек. Смертью храбрых, ведя боевые действия, погибли 48 солдат, вернулись живыми 22.
До 1971 года не стало девяти фронтовиков-павловцев. А сейчас нет и остальных.
Вагинцы, павловцы, ильинцы могут гордиться теми, кто защищал Родину на фронтах Великой Отечественной войны. За мужество и героизм посмертно получил звание Героя Советского Союза Григорий Федорович Пахомов, уроженец деревни Ильинки, 1906 года рождения, гвардии сержант, на фронте командовал отделением противотанковых ружей. Погиб он 4 февраля 1945 года, похоронен в польском городе Лубовиц. Тремя орденами Славы награжден за солдатскую доблесть, находчивость, смекалку Михаил Иванович Иноземцев, уроженец села Вагино,1921 года рождения.
Собрать информацию о жизни павловских фронтовиков мне помог Виктор Иванович Иваненко, много лет работавший механиком в Павловке, затем завгаром в совхозе и главой Вагинского сельсовета, офицер запаса. Лично я хорошо знал его отца - первого тракториста Вагинского куста, имевшего наибольшую выработку на трактор – Ивана Лукича Иваненко. На фронте он был танкистом. Жена Ивана Лукича, Полина Семеновна, на освобожденной от оккупантов территории служила в войсках НКВД, восстанавливала списки записей актов гражданского состояния на освобожденной территории. Воевали и ее отец, Семен Петрович Оттев, участник первой мировой войны, и ее братья Михаил и Александр Оттевы.
Иван Лукич Иваненко воевал на Халхин-Голе, затем прошел путь до Польши заряжающим танка Т-34. Когда воевал на Халхин-Голе, в тот период были легкие и средние танки, работающие на бензине. А танк Т-34 на дизтопливе. Поэтому легкие танки, когда их подбивали, горели, как свечи, а вместе с ними и экипажи.
При танковых атаках противники сходились лоб в лоб. И тот побеждал, у кого нервы были крепче. Обязанность экипажа была такова: в первую очередь уничтожить пулеметные гнезда противника и противотанковые пушки и проутюжить вражеские окопы.
За период войны Иван Лукич несколько раз менял танки. Их подбивали, и танки горели, а экипаж спасался, выходя через нижний люк. В одном из боев Иван Лукич был тяжело контужен, и после контузии два года не ходил, не разговаривал. Затем поборол контузию, выздоровел, и был снова мобилизован на фронт. В одном из боев сразу получил 6 ранений и попал в госпиталь. Вернувшись домой, сел на трактор и работал на нем до конца своих дней.
В 1969 году на 9 Мая, работая управляющим в Павловке, я приехал на поле проверить, как работает агрегат на весенней обработке земли. Иван Лукич работал на тракторе с лущильником и боронами. Увидев меня, остановился. Я подошел к нему. Он взял ветошь, вытер руки. Я сказал:
- Здравия желаю, товарищ танкист.
Поздравил его с праздником Победы. И спросил, как дела. Он ответил:
- Трактор исправен. Угол атаки лущильника 35 градусов, провожу обработку земли поперек пахоты.
И добавил:
- Я на фронте бронебойными снарядами, когда был заряжающим, уничтожал танки и пушки. А сейчас вот уничтожаю овсюг.
Заболев осенью 1971 года, Иван Лукич находился дома. Я зашел к нему в комнату, поздоровался. Он смущенно сказал:
- Юрий, идет уборка, а я сижу дома. Что люди скажут?
Я знал его диагноз, знал, что ему дана первая группа инвалидности. И от этих его слов, оттого, что и больной он больше всего заботится не о себе, а об уборке урожая, к моему горлу подкатил ком. Сказав ему добрые слова, я быстро вышел из комнаты, чтобы он не увидел моих слез. Я был крепким, здоровым мужчиной, но все же заплакал. А через десять дней Иван Лукич умер на самый знаменитый праздник того времени - седьмое ноября, оставив о себе добрую память и сына Виктора.
Хорошо знал я еще одного удивительно интересного человека - Михаила Дмитриевича Лосева, 1921 года рождения, который на фронте был рядовым солдатом. Родился он в селе Дубравке Дубравского района Гомельской области в Белоруссии. Ребенком был привезен в Больше-Муртинский район Красноярского края, где рос, жил, учился и райвоенкоматом был призван на службу.
Передо мной лежит его военный билет. Там есть запись, что Михаил Дмитриевич Лосев, отслужив срочную, 16 января 1942 года направлен в воинскую часть на фронт. Участвовал в боевых действиях с февраля 1942 по май 1945 года. С января 1942 года по июль 1943 года служил шофером в 23-м отдельном батальоне связи. С июля 1943 по май 1946 года - в 13-й кавалерийской дивизии, тоже шофером. И, согласно Указу Верховного Совета СССР от 22.10.1946 года, был направлен на службу в Красноярский край в крайвоенкомат, откуда был демобилизован и приехал к своему дяде в Красный Завод Боготольского района. Там женился на молодой учительнице Таисье Васильевне, которая в 1956 году была переведена на работу в Павловскую начальную школу, где проработала заведующей более 30 лет.
Михаил Дмитриевич устроился в Вагинскую МТС шофером. Работал на бензовозе, затем на «ЗИЛ-151» и «ЗИЛ-157» шофером. Зимой возил лес из Тюхтетского района, весной - зерно к сеялкам, летом - силос, осенью - зерно от комбайнов.
Он был самый здоровый мужчина среди шоферов, его ладонь по ширине равнялась двум ладоням обыкновенного мужчины. За войну ни одного не получил ранения. Ростом был два метра, в плечах - метр. На ремонте ему не требовалось ни лебедок, ни подъемников, машину по-военному называл «Трумэн».
Как-то я спросил у Михаила Дмитриевича, тяжело ли было быть шофером на фронте? Он ответил словами известной военной песни: «Трудно было очень, шли мы днем и ночью, но баранки не бросал шофер…».
В то время механикам и управляющим в совхозе давали всего300 литров бензина на месяц. Поэтому я к нему садился в кабину и ездил с ним к посевным агрегатам на дальние поля. В дороге он мне рассказывал про военную шоферскую службу: «На фронте приходилось возить раненых, и снаряды к гвардейским минометам «Катюшам». Едешь, смотришь на дорогу и в воздух. В воздух смотришь, чтобы вовремя спрятать машину от бомбежки, груз и снаряды. От бомбежки, от осколка они могли сдетонировать и взорваться. Нелегко было и связь устанавливать при наступлении. Немцы при отступлении здания связи взрывали, коммуникации уничтожали. Чтобы связь восстановить, саперы работали как лошади. А по пути линий немцы устанавливали мины, потому много гибло и саперов, и шоферов.
Дороги были разбиты танками, самоходными орудиями. И нам, шоферам, приходилось машины вытаскивать из грязи на себе. После бомбежки машин снаряды перегружали в оставшиеся целые машины, и снова в путь. Приказ есть приказ, его на фронте выполняли вовремя. В срок и безоговорочно».
На машине бывший солдат ездил не более 40 километров в час.
 - Михаил Дмитриевич, - однажды спросил я его, - почему тихо едешь?
Он ответил: «Понимаешь, война давно закончилась, а мне всякий раз кажется, что я раненых везу. Вот так-то, Юрий Михайлович».
За 15 лет работы не помню, чтобы его машина была технически неисправной. В 30-е годы хватил голоду, поэтому тщательно уплотнял ремнями кузов, сохраняя от потерь каждое зернышко…

* * *
…Каждый солдат Великой Отечественной войны 1941-1945 года прошел свой путь по опаленным огнем военным дорогам от Москвы и Сталинграда, с тяжелыми кровопролитными боями до Берлина. И в разных странах Европы остались лежать миллионы советских солдат. Иные на этом пути шагнули в бессмертие. В память о них родственники сохранили, как святыни, ордена, медали и документы. И во всех странах Европы остались памятники нашим солдатам-освободителям и братские могилы. А кому из солдат повезло, те вернулись домой живыми. Жаль, что повезло далеко не всем…
Ю. Головинский.